– На недавнем заседании Национального совета по нау­ке и технологиям Глава государства определил основные стратегические направления развития науки и поставил конкретные задачи по повышению её роли в адаптации экономики республики к глобальным вызовам. Один из них – стремительно меняющийся климат. Ахылбек Кажигулович, может ли аграрная наука что-то рекомендовать для решения проблем климатической повестки?

– В Центральной Азии процесс потепления происходит быстрее, чем в среднем по миру. Все мы наблюдаем, как от негативных климатических последствий страдает сельское хозяйство, неся колоссальные убытки. В таких условиях многократно возрастает роль аграрной науки, которая призвана оперативно изыскивать оптимальные варианты решения не только существующих проблем, но и грядущих вызовов, обеспечивая тем самым устойчивое развитие отрасли.

Именно по такому пути сегодня развивается наука во всех технологически развитых странах, получая всестороннюю поддерж­ку со стороны государства. А мы эту простую истину о необходимости приоритетного развития аграрной науки в условиях глобальных природных вызовов ещё до конца не осознали.

– Что этому мешает? Какие системные проблемы казахстанской аграрной науки не позволяют ей сделать рывок?

– Причины отставания казахстанской науки кроются в неэффективно выстроенной системе организации аграрных исследований, неспособности избавиться от старых стереотипов управления и изменить свою работу с учетом успешной мировой практики. Прежде всего, на мой взгляд, необходимо изменить систему определения приоритетов научных исследований, которые должны строиться на основе научно-технологической стратегии развития отрасли. Иначе говоря, они должны быть ориентированы не на возможности учёных, как сейчас, а исходить из существующих и прогнозных потребностей АПК.

Кроме того, все проблемы, связанные с глобальным изменением климата, в развитых странах решаются только за счёт проведения комплексных научных исследований на основе междисциплинарного подхода. Причём в этот процесс одновременно бывают вовлечены различные направления науки с охватом всех аспектов исследований: от формирования фундаментальных основ до практического применения.

Только так, в рамках претворения в жизнь крупных междисциплинарных научно-технических программ (мегагрантов), с участием ведущих зарубежных учёных – там, где у нас не хватает собственной научной компетенции, – можно эффективно решать стратегические задачи по адаптации сельского хозяйства к нынешним и будущим вызовам природы.

Только обретая фундаментальные компетенции за счёт таких комплексных исследований, мы научимся точнее прогнозировать природные катаклизмы.

– Какие проекты могли бы, по вашему мнению, претендовать на роль мегагрантов?

– К примеру, интегрированное, эффективное и безопасное управление водными ресурсами. Развитие генетических ресурсов (преселекция и селекция). Безопасность, качество аграрной продукции и новые способы её использования. К слову, в таких мегаисследованиях показателен опыт.

Осуществление крупного меж­дисциплинарного проекта, разработанного Университетом Небраска-Линкольна, в котором были задействованы представители всех направлений науки, имеющие отношение к водной проб­леме, позволило этому штату за истекшие четверть века удвоить урожайность сельскохозяйственных культур. И это несмотря на двукратное сокращение объёмов использования поливной воды!

Более того, учёные этого университета охотно делятся опытом и готовы оказать практическую помощь в разработке и выполнении аналогичного междисциплинарного мегапроекта по управлению водными ресурсами в Казахстане.

Кроме того, осуществление подобных мегагрантов с участием зарубежных учёных является эффективным механизмом для трансфера новых знаний и зарубежных технологий.

– А каково состояние отечественных аграрных исследований?

– Сегодняшнее состояние отечественной аграрной науки существенно отличается от современной модели научного обеспечения АПК. В исследованиях нет должной интеграции между прикладной и фундаментальной наукой: они искусственно разделены ведомственными границами Минсельхоза и Миннауки и высшего образования.

В нашей аграрной науке сплошное мелкотемье: в 2023 году было реализовано 139 разрозненных проектов, из них 31 – по программно-целевому финансированию и 108 – по грантам, сформированным в основном исходя из возможностей учёных, как я уже сказал выше.

Естественно, такая система научного обеспечения отрасли привела к появлению неэффективных и не востребованных производством научных разработок, усугубила разрыв между наукой и бизнесом.

– Кто-то же должен держать руку на пульсе актуальных исследований, направлять процесс постоянного добывания новых знаний нашими учёными?

– В отличие от ведущих аграрных стран, у нас практически отсутствует система по определению научно-технологической стратегии развития отрасли. Опыт ведущих мировых аграрных научных центров ARS (CША), INRAE (Франция), ABARES (Австралия) и других показывает, что эту функцию выполняют специальные научные организации при министерствах сельского хозяйства.

У нас же Национальный аграрный научно-образовательный центр (НАНОЦ), изначально созданный как аналитическая структура, по сути, превратился в административную надстройку над научными организациями, содержащуюся за счёт дивидендов от дочерних организаций. Поэтому нам предстоит внести коренные изменения в систему управления аграрной наукой, пересмотреть роль и место в ней НАНОЦ по примеру развитых стран.

Мы предлагаем преобразовать НАНОЦ из некоммерческого акционерного общества в государственный некоммерческий фонд. Это позволит НАНОЦ избавиться от бюрократических проволочек, создаст условия для его превращения из административной надстройки в аналитический центр по разработке науч­но-технологической стратегии развития отрасли и приоритетов аграрной науки на основе форсайтных исследований.

Кроме того, для укрепления связи науки с производством в Казахстане необходимо выстроить недостающее в сельском хозяйстве звено – современную систему распространения знаний среди фермеров (extension services) под руководством
НАНОЦ и акиматов областей.

Хочу подчеркнуть: центры распространения знаний среди фермеров – это ключевой механизм взаимодействия науки и бизнеса, который в странах с развитым аграрным сектором является неотъемлемым элементом технологического развития.

Показатели их работы по развитию науки в регионе необходимо включить в рейтинг оценки деятельности акимов.

– Между тем учёные постоянно говорят о недостатке средств на исследования…

– По нашему мнению, необходимо пересмотреть порядок применения норм Закона «О государственных закупках» с учетом специфики и особенностей аграрных исследований. Согласитесь, нет никаких оправданий тому, что из-за конкурсных проблем в Казахстане, исконно овцеводческой стране, закрылся некогда знаменитый институт овцеводства.

В этом году без финансирования осталась самая важная для обеспечения продовольственной безопасности страны отрасль нау­ки – селекция сельскохозяйст­венных культур в НПЦ зернового хозяйства имени Бараева. А постоянные задержки – на 8–9 месяцев – сроков финансирования научных проектов стали настоящим шоком для учёных-аграрников и отбросили назад развитие аграрной науки. Это результат ненадлежащего менеджмента и несовершенства законодательства. Последнее, надеюсь, будет решено с принятием нового Закона «О науке и технологической политике».

Разделение фундаментальной и прикладной науки между министерствами науки и высшего образования и сельского хозяйст­ва без выработки механизмов их интеграции привело не только к возникновению межведомст­венных барьеров, но и к не­справедливому распределению финансовых ресурсов.

Приведу лишь один пример. В 2023 году на базовое финансирование 16 НИИ Миннауки было выделено 2,4 миллиарда тенге, а 25 НИИ Минсельхоза – всего 1,1 миллиарда, которых хватило только на три месяца их содержания.

Финансирование аграрной науки должно вырасти с сегодняшних 0,13% от ВВП страны до как минимум 1%. Это тот порог, который позволит отраслевой науке идти в ногу хотя бы со странами среднего уровня технологического развития, сохранять способность перенимать и адаптировать передовые мировые инновации.

– В свете проблем, которые вы озвучили, что предлагается для улучшения качества подготовки специалистов для АПК?

– Здесь я вижу только один путь – интеграция вузов и аграрных НИИ с использованием для этого модели исследовательского университета. Она давно доказала свою эффективность во всех развитых странах как самый короткий и эффективный путь подготовки кадров и разработки инноваций.

Мы должны понять простую истину: научные исследования сами по себе не влекут масштабных экономических изменений, а приобретают решающее прак­тическое значение только в форме профессии.

Но здесь важны не просто структурные изменения. Необходима финансовая поддержка программ развития создаваемых исследовательских университетов, обеспечивающая переход существующей системы подготовки кадров и проведения научных исследований на международный уровень.

– Означает ли это, что должна быть перестроена существующая система подготовки специалистов для аграрной сферы?

– Безусловно. Прежде всего должны быть созданы не только равные условия, но и предоставлены преференции для абитуриентов и студентов аграрных профессий. В частности, это касается устранения несправедливой и дискредитирующей диспропорции в размерах стипендий между сельскохозяйственными и педагогическими, медицинскими специальностями (разница в размерах стипендий составляет почти 26 тысяч тенге), усиления мер господдержки при трудоустройст­ве выпускников в сельской местности. Конкретные предложения на этот счёт уже давно находятся в Правительстве, Миннауки, и нам надо добиться их скорейшего воплощения в жизнь.

В 2023 году степень освоения государственных образовательных грантов по аграрной и водной отраслям составила всего 59%! Как же развивать сельское хозяйство при таком подходе к подготовке кадров? К примеру, в прошлом году на специальность «водные ресурсы и водопользование» по всей республике поступил только 101 человек. 70% выделенных образовательных грантов остались неосвоен­ными…

В то же время в течение ближайшего пятилетия для полного обеспечения потребности экономики в стране нужно ежегодно готовить 800 специалистов-водников.

Для повышения качества их подготовки при Казахском национальном аграрном исследовательском университете открыт филиал Ташкентского института инженеров ирригации и механизации сельского хозяйства – вуза-лидера по водным дисцип­линам в Центральной Азии.

В этом году впервые по академической мобильности из КазНАИУ в филиал Ташкентского вуза были направлены 15 студентов – будущих инженеров-гидротехников. Можно было бы направить на обучение и гораздо больше студентов, но набор абитуриентов на первый курс по водным специальностям оказался малочисленным…

Очень правильное решение принято по восстановлению Жамбылского гидромелиоративного института, но это не решит всех имеющихся в стране проблем по подготовке специалистов водного хозяйства. Вместе с тем важно, как ранее поручал Президент Касым-Жомарт Токаев, на основе одного из ведущих исследовательских университетов Казахстана организовать базовый вуз, который станет научно-методическим центром кадрового и научного обеспечения водной отрасли.

Таким образом, вопросы кадрового обеспечения АПК должны рассматриваться как стратегически важный государст­венный приоритет, ибо всевозрастающий дефицит специалистов в сельском хозяйстве в ближайшем будущем может иметь самые серьёзные негативные последствия для экономики, как это сегодня мы видим в сфере водного хозяйства.