Казахстанский исследовательский центр PaperLab представил 27 сентября отчет под названием «Восприятие Январских событий 2022 года в казахстанском обществе». В этом первом независимом исследовании подобного рода приводятся данные опроса о восприятии гражданами волнений в Казахстане — они начались в начале прошлого года на западе страны и быстро распространились на другие города — а также о реакции на них власти. Протесты января 2022-го в некоторых местах переросли в погромы и завершились гибелью более 200 человек, массовыми задержаниями и пытками задержанных. Президент заявил в телеобращении, что отдал приказ силовикам стрелять на поражение без предупреждения. События привели к судебным процессам в отношении более чем 1000 человек, в основном гражданских лиц, часть которых обвинили посмертно.

Опрос 1 047 респондентов, проведенный в период с 29 декабря 2022 года по 10 января 2023 года, показал, что спустя год казахстанцы так и не пришли к общему пониманию о том, что же случилось во время Кантара, сообщает опубликованный в среду отчет PaperLab.

Почти 38 процентов опрошенных придерживались позиции, что в январе 2022-го имела место «организованная политическая провокация для захвата власти в стране». Это, как отмечают составители отчета, близко к озвученной властями официальной версии. Её 5 января 2023 года — в период проведения опроса — огласил в парламенте генеральный прокурор Казахстана Берик Асылов. Отчет приводит, что Генпрокуратура указала организаторами протестов бывшее руководство комитета национальной безопасности. Дело в отношении снятого в январе 2022-го с должности председателя КНБ Карима Масимова и его бывших заместителей власти засекретили, а судебный процесс над ними «о госизмене» прошёл закрытым.

28 процентов опрошенных считают, что в январе 2022 года люди вышли на мирный протест, который в ряде мест перешел в беспорядки и мародерства. 15 процентов респондентов придерживаются версии о «нападении террористов, пытавшихся дестабилизировать ситуацию в стране». Ещё четыре процента опрошенных предпочли ответить, что в стране, вероятно, произошло что-то другое. 16 процентов опрошенных затруднились ответить на вопрос.

Акорда в лице президента Касым-Жомарта Токаева в смутные дни января заявила о нападении «только на Алматы 20 тысяч террористов», подготовленных за рубежом. Убедительных доказательств этим заявлениям власти не представили, однако заявления о нападении позволили Токаеву обратиться к возглавляемой Москвой ОДКБ с просьбой «оказать помощь Казахстану в преодолении террористической угрозы».

44 процента опрошенных не одобрили ввод иностранных войск, 37 процентов одобрили ввод сил ОДКБ, основу которой составили российские военные. По официальным данным, войска ОДКБ были направлены в Казахстан 6 января, последние подразделения покинули республику 19 января.

Отданный Токаевым приказ силовикам стрелять на поражение без предупреждения на улицах во время Январских событий не одобрил 71 процент опрошенных. «Наиболее неодобряемым» действием в отчете указаны пытки задержанных: 72 процента неодобрения против 7 процентов «одобрения».

Авторы исследования отмечают, что в период Январских событий были задокументированы десятки случаев пыток и нарушения прав задержанных: избиение дубинками, удары электрошокером, недопущение к адвокатам и прочее. Власти признали смерть в результате пыток в стенах полиции и в следственных изоляторах шести человек, задержанных после протестов.

Значительная доля опрошенных затруднилась с оценкой действий властей во время Январских событий либо ответила, что ничего не знала о них. С 5 января до 19 января в Казахстане вводился режим ЧП, во время которого произошло масштабное отключение интернета, в результате многие жители находились без доступа к сайтам независимых изданий.

В исследовании PaperLab говорится, что Январские события остаются «крайне чувствительной и болезненной темой» для многих опрошенных казахстанцев. Треть опрошенных выразили ощущение страха и тревоги, когда вспоминали про события, которые также известны как Кровавый январь.

Среди опрошенных не было единого мнения и в ответ на вопрос о том, кто фактически и на практике обладает властью в стране: бывший президент Нурсултан Назарбаев или его ставленник Касым-Жомарт Токаев. Назарбаев в 2019 году передал Токаеву президентский пост и вплоть до Кантара оставался председателем влиятельного Совета безопасности Казахстана, что породило дискуссии о возможном двоевластии, а также о том, экс-президент ушел в тень и продоложл править, сохраняя за собой рычаги влияния на власть.

Согласно исследованию PaperLab, 40 процентов считает, что власть принадлежит действующему президенту. Девять процентов опрошенных придерживались мнения, что его предшественник сохраняет власть за формальным правлением своего ставленника. На возможное совместное управление указали 11 процентов опрошенных. Треть опрошенных затруднились ответить на вопрос – среди таковых большинство указали, что «не интересуется политикой».

В ряде СМИ, говорит отчет, в первые месяцы после Кантара «активно раскручивалась» версия о государственном перевороте. По мнению исследователей, данная версия стала официальной, когда в начале текущего года власти представили результаты национального расследования.

«Отказ государства от независимого [международного] расследования, закрытый формат уголовных дел над подозреваемыми в организации этих событий, а также прекращение органами правопорядка ряда расследований гибели рядовых казахстанок (-цев) породили закономерный общественный скепсис в отношении официальной версии», — говорится в отчете.

Авторы отчета отмечают, что по прошествии более года после Январских событий сохранилась «крайняя неопределенность по поводу произошедшей трагедии, её причин и вовлечённости тех или иных сторон».

39 процентов опрошенных «не заметили» особых изменений за год, но высказали мнение, что они «впереди». Четверть казахстанцев скептически отнеслись «к изменениям в управлении страной». «В большинстве эти люди не доверяют официальной информации о Январских событиях, что говорит о высоком уровне недоверия государству части общества», — заключают авторы исследования. Опрос показал, что в большинстве граждан не считают вероятным повторение Январских событий. Более трети респондентов высказали мнение, что вероятность повторения событий низкая либо близка к нулю.